Привет, однокашники!

Очень обрадовался, когда набрел на сайт нашего интерната. Многое вспомнилось! Моё имя – Богдан Петрович Выгонный. В интернат меня определила матушка, раньше в капиталистических странах школы при посольствах были четырёхлетками, а потом, будь любезен, на Родину. Вот так осенью 1961 года я и попал в старый интернат на Большой Почтовой, в пятый класс.

«На Большой Почтовой в доме №10 В старом сером доме чуваки живут. Носят все макасы, синие техасы, Розовую жвачку день и ночь жуют»

Дальше не помню.

Долго не мог адаптироваться к новой обстановке и непривычному быту. Бунтовал, как мог. Плохо переживал разлуку с близкими – у нас была большая и дружная семья. В интернате старшие воспитанники притесняли младших. Мне пришлось учиться выживать в, вообще-то, недружелюбной обстановке. Ничего, выжил и при­способился. Было немало плохого, но и много хорошего. Я ничего не забыл, но общая тональность вос­поминаний почему-то тёплая и мягкая. Неприятные события приобре­ли оттенок смешной и не обидный.

Когда мы переезжали в новый интернат, в старом устроили грандиозный погром: били стёкла, ломали мебель, бросали во двор пузырьки с черни­лами, было очень весело! Дураки, дураками...

Летом 1962 года батька приехал в отпуск и привёз брата Андрея. Мне стало не так одиноко. Хотя разница между нами была всего один год, он был заметно меньше меня, автоматически я становился его защитником. Несколько раз по-серьёзному дрался из-за него со старшими. Летом 1963 года родители вернулись из загранки и забрали меня из интерната, а брат остался ещё на какое-то время, если только я не ошибаюсь. Брат умер в 76-м, и спросить больше не у кого.

Чтобы попасть к речке, надо было пройти через просеку. Сейчас на этой просеке понастроили садовых домиков, огороды развели, а раньше там мы на уроках физры зимой катались на лыжах и прыгали с небольших природных трамплинчиков. А летом мы с ребятами с удовольствием купались на речке.

Два проведенных в интернате года запомнились мне на всю жизнь. Многие фамилии тех лет всплывают в памяти: на Большой Почтовой воспитательницей у нас была Кузина Клавдия Петровна. Мы её звали Клавдяшей. Маленькая, шустрая и очень вредная по нашим понятиям женщина. Позже, в новом интернате, она преподавала русский язык и литературу. Должен заметить, что она была очень знающим русистом. Воспитателем у нас стала пожилая женщина, мы её звали Зибзя. Она пришла из женского интерната. Завучем был Гавриленко Пётр Антонович. Его сын Игорь учился вместе со мной в одном классе. Ещё у Клавдяши была старшая сестра – Марьяша. Она тоже преподавала в интернате. С нами учились: братья Объедковы – Сергей и Константин (классом старше), Зимин Юра, Заонегин Вадик, Чемов Сергей ("Чемодан"), Романчук, Курочкин Коля ("Кура"), Волков ("Вэл"), Азовцев, Рожнов Сергей, Беляев, Смирнов, Васильев ("Сильва") – его старшая сестра училась тремя классами старше, Крючкова Лена (сестра Олега Крючкова, автора слов к первой песне про интернат), Харченко Таня, Чураева Аня, Григорьева Лена, Жарикова Тамара, братья Лазаревы (старший хорошо рисовал, выставку его работ организовали в день первой годовщины интерната). И еще многие, многие, многие…

Удачи всем вам и здоровья.

Богдан